Я поняла, что помимо того, что у меня есть ребенок, меня после родов делает счастливее.
Наконец-то я никого не боюсь.
В глубоком детстве я боялась Юльку и Янку, боялась что скажут обо мне Анька и Алена, будет ли со мной кто-то дружить, ведь я была изгоем, я была умнее и остальных детей и меня за это не оч любили, да и просто мордой не вышла наверное. Потом в школа, ужасный период, не считая знакомства с Женей М., боялась эту Наташу Б., ее соратниц по боевым нападкам. После школы колледж, там я никого не боялась, но меня раздражали периодически разные личности, потому что я была плохо одета и у меня не было ничего крутого. А потом работы, на работах вечно переживала, что обо мне скажут, как начальство относится ко мне, жутко переживала каждый крик.
А теперь мне покуй на все, я не боюсь никого, мне плевать, что обо мне скажут. А за Дашку я еще и глотку могу перегрызть в качестве бонуса.
Люди обсудят и забудут, а начнешь в себе переживать хуже только тебе.
Наконец-то я никого не боюсь.
В глубоком детстве я боялась Юльку и Янку, боялась что скажут обо мне Анька и Алена, будет ли со мной кто-то дружить, ведь я была изгоем, я была умнее и остальных детей и меня за это не оч любили, да и просто мордой не вышла наверное. Потом в школа, ужасный период, не считая знакомства с Женей М., боялась эту Наташу Б., ее соратниц по боевым нападкам. После школы колледж, там я никого не боялась, но меня раздражали периодически разные личности, потому что я была плохо одета и у меня не было ничего крутого. А потом работы, на работах вечно переживала, что обо мне скажут, как начальство относится ко мне, жутко переживала каждый крик.
А теперь мне покуй на все, я не боюсь никого, мне плевать, что обо мне скажут. А за Дашку я еще и глотку могу перегрызть в качестве бонуса.
Люди обсудят и забудут, а начнешь в себе переживать хуже только тебе.